Рождение земных богинь. Выставка в Шереметевском дворце

В название экспозиции вынесен древнегреческий сюжет о суде Париса. Согласно мифу, богиня раздора Эрида подкинула на пир яблоко с надписью «Прекраснейшей». Из-за него между Герой, Афиной и Афродитой возник спор. Вердикт, кому же принадлежит яблоко, вынес троянский царевич Парис. Подобно ему, представители ушедших эпох выбирали своих кумиров.

Калейдоскоп мнений на выставке складывается из дневников и личных писем людей, живших в XIX- XX веке, а также газетных вырезок и директив. С бумаги все мысли перенесены в виртуальное пространство — социальные сети. Теперь актрисы охотно делятся снимками со спектаклей на своих страничках, общаются с поклонниками и хейтерами в комментариях к постам.
 

Как устроена выставка

Зал «Мои богини!» показывает светлую сторону театральной жизни. Стены здесь увешаны портретами прекрасных дам, которым поклонялись как известные художники, так и анонимные авторы. На воображаемом Олимпе собрались 35 актрис, балерин, певиц. Среди них — Анна Павлова, Айседора Дункан, Галина Уланова, Полина Виардо, Мария Кузнецова-Бенуа, Анастасия Вяльцева, Алла Тарасова. 

Своим взглядом с неонуарного портрета пленит балерина Татьяна Вечеслова. Художнице Валентине Ходасевич удалось запечатлеть её лёгкость и обаяние, при этом танцовщица больше напоминает героиню сериала «Вавилон-Берлин», нежели артистку Мариинского театра. «Роковая девочка, плясунья / Лучшая из всех камей» — так писала о Вечесловой Анна Ахматова.

Возвышенно озирает зал Тамара Карсавина. Её портрет на мольберте — часть инсталляции «Мастерская художника», созданной из предметов Альфреда Эберлинга. В своих работах живописец часто обращался к образам театральных деятелей. В одном из интервью он отметил интеллектуальную красоту и одухотворённость петербурженок и признался, что именно Карсавина превосходит всех.
 

Зал «Путь на Олимп» становится первым драматичным штрихом во всей экспозиции. В нём блистают Мария Савина и Вера Комиссаржевская. На первый взгляд у них много общего: обе росли в театральных семьях. Только Савина — дочь провинциального актёра, а Комиссаржевская — известного столичного певца. Актрисы перекочевали с подмостков небольших городов на сцену Александринского театра.

Кажется, что Савиной этого признания было достаточно. Публика Александринки рукоплескала актрисе на протяжении 40 лет, закрепив за ней статус царицы русской сцены. «Всё Савина да Савина! Невозможно представить, сколько она власти забрала в руки. Она в духе — и весь театр сияет и веселится. Стоит ей нахмуриться, и все, все ходят на цыпочках, не знают, как угодить ей», — отмечал Владимир Немирович-Данченко в 1889 году.

А вот Вера Комиссаржевская была вечной бунтаркой, поэтому не смогла долго усидеть в Александринском театре: уже через 6 лет после дебюта в спектакле «Бой бабочки» она покинула Императорскую сцену. «Причина только одна — я хочу работать. Оставаться там, где мои силы утилизируются,  я не нахожу для себя возможным», — пишет Комиссаржевская в письме Теляковскому. Поклонники актрисы были готовы устроить скандал, так как считали, что их любимица покинула театр из-за Савиной.
 

Но Вере Фёдоровне не пришлось долго скучать: постоянно ищущая натура создала собственный театр. Немало сил у неё ушло на поиски своего режиссёра. На это звание в 1906 году претендовал Всеволод Мейерхольд. Комиссаржевская назначила его главным режиссёром театра. Правда, их сотрудничество закончилось в лучших традициях конфликтов в интернет-среде — дерзкими фразами и судом.

В зале представлено не так много живописных полотен. Бросается в глаза разве что эскиз росписи плафона Александринского театра, созданный итальянским художником Антонио Виги. Зато можно внимательно рассмотреть фотографии актрис в их сценических образах. Вера Комиссаржевская — в роли Нины Заречной из «Чайки», Вари из «Дикарки», Норы из «Кукольного дома». Савина же делится снимками Лели из «Блуждающих огней», Верочки из «Месяца в деревне», Дуни из «Ночного» и не только. В комментариях под постами актрис возникает вереница известных имён того времни: Илья Репин, Пётр Гнедич, Николай Сазонов, Антон Чехов, Евтихий Карпов и не только. Ещё один важный персонаж — человек из толпы. Безликая масса получает здесь свой голос.
 

Если соперничество Савиной и Комиссаржевской было многим очевидным, то героинь зала «Путь на Голгофу» — Алису Коонен и Зинаиду Райх — сложно назвать конкурентками. Актрисы стали олицетворением экспериментального театра 1920-1930-х годов, при этом обе жили в отрыве друг от друга. В лице изысканной Коонен свой эстетический идеал нашёл Александр Таиров. Режиссёр «зверски» любил актрису и создал вокруг её таланта Камерный театр. «Я очень люблю его. Я очень благодарна ему. Он один — любит меня. Никогда никто не отдавал себя мне так беззаветно, так целиком»,— откровенничает Коонен. Чарующие снимки актрисы в образе Комиссара, Федры, Саломеи, Адриенны сменяются здесь экспрессивными эскизами к спектаклям. 
 
Будучи уже известным мастером Всеволод Мейерхольд, увидел талант в амбициозной Зинаиде Райх. Их союз отлично описал Евгений Габрилович: «В любви Мейерхольда и Райх — нечто непостижимое. Неистовое. Немыслимое. Беззащитное и гневно-ревнивое. Нечто беспамятное». Режиссёр-экспериментатор не боялся «гасить красоту» актрисы: она то летала с помощью «гигантских шагов-качелей», то несколько раз переодевалась на глазах у зрителей.
 

Олимп для обеих пар обернулся Голгофой. В ходе кампании по борьбе с космополитизмом Таиров был уволен из собственного театра, что оставило сильный отпечаток на психическом здоровье режиссёра, поэтому вскоре он скончался. Коонен же ждало творческое забвение. Всеволод Мейерхольд был расстрелен за якобы контрреволюционную деятельность, а Зинаида Райх зарезана неизвестными лицами в своей квартире.

Неслучайно здесь же впервые появляется зловещая фигура Иосифа Сталина. Хотя на портрете, принадлежавшем кисти Эберлинга, он таким не кажется: вождь изображён в сероватом френче на фоне нежно-бирюзовой штриховки. Но безумное письмо Райх к Сталину напоминает, какая эпоха и личность перед нами: «Я Вам пишу письмо уже больше года в своей голове, после речи Фурера против Мейерхольда — весной 1936 года...Я с Вами всё время спорю в своей голове, всё время доказываю Вашу неправоту порой в искусстве...»

Отдельного внимания заслуживает ода любви художника Владимира Дмитриева к балерине Ольги Спесивцевой. 19-летний живописец отправил танцовщице восторженное письмо с рисунками, где признался в любви и просил о встрече. На тот момент Спесивцева выступала на сцене Мариинского театра и успешно гастролировала по США с антрепризой Дягилева. Её любили многие, но кажется, что эти истории меркнут на фоне искреннего обожания Дмитриева. Художник посвятил Спесивцевой несколько работ, а балерина всё же навестила его в мастерской.
 

Завершается знакомство с богинями прошлого в зале «Светлый путь», посвящённому кинозвёздам сталинской эпохи — Любови Орловой и Марине Ладыниной. Сияющие лица героинь глядят на вас с афиш знаменитых советских комедий. Но узнать, что скрывалось за этими отретушированными образами, не так просто. В отличие от актрис предшествующих эпох Орлова и Ладынина ведут себя сдержанно в соцсетях: не позволяют резкие замечания в адрес кого-либо. И причина тому весьма серьёзная. На их плечи легла большая ответственность — создать на экране идеальный образ советской женщины. А за выполнением этой задачи напрямую следил Сталин. Он подхватил идею Ленина о том, что кино — важнейшее из всех искусств. Под надзором Иосифа Виссарионовича были выпущены «Весёлые ребята» и «Богатая невеста».

Иллюзию советского счастья разрушает комментарий художницы Любови Шапориной: «У меня тошнота подступает к горлу, когда слышу спокойные рассказы: тот расстрелян, другой расстрелян, расстрелян, расстрелян. Это слово всегда в воздухе. Люди произносят эти слова совершенно спокойно, как сказали бы "пошёл в театр"».
 

Стоимость билетов

Стандартный билет — 350 ₽, для отдельных категорий посетителей — 250 ₽. Со среды по воскресенье в 17:00 проводятся экскурсии по экспозиции. Также к выставке были выпущены сувениры: бижутерия, пастила, духи, шоколад.

Фото: Власта Баранова / Горбилет